Полине Виардо - Письма (1850-1854) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

Спасское,

8 ноября 52.

Дорогая и добрая княжна - ну вот, и начал по-французски, так и продолжу, в конце концов мне кажется, что по-русски вам читать довольно трудно - я получил ваше письмо, в котором, кстати замочу, не хватает страницы: ваша последняя фраза не окончена. "У господина было" - и неизвестно, что ню у него было; итак, я получил ваше письмо и благодарю вас, хотя мне и следует немного вас побранить. Вы опять говорите, что "наводите на меня скуку" и т. д. Что это - кокетство? Я это воспринимаю именно так, но поскольку выраженное вами подозрение одновременно и огорчает меня, то я не выскажу вам все те сердечные слова, которые приходят мне на ум, когда я думаю о вас; приберегу их для ответа на письмо, в котором вы больше не станете говорить ни о г-же Дю Деффан, ни о Уолполе, ни о других исторических примерах, весьма правильных и весьма мало доказательных1. Истце - вот общее правило, которое я вам предлагаю: есть две вещи, которые, по крайней мере, совершенно бесполезно выяснять: 1). Как порядочный человек стал таковым и 2). В чем заключается привязанность, которую питаешь к кому-либо... Лишь бы эта привязанность существовала, а я надеюсь, что в моей вы по сомневаетесь.

Относительно упрека, будто я вам мало пишу - вот мой ответ: это девятое письмо, что я вам пишу со времени моего приезда сюда - и я написал р. вне столько же г-же Виардо, с которой у меня во все времена была постоянная переписка.-- Признаю, что я ленив - но не забывчив.

Из двух моих русских посланий вам уже известно мое мнение о поездке на Кавказ. Должен вам признаться, что с некоторых пор мое здоровье снова расшаталось; мой гастрит возобновился с новой силой, у меня озноб, сердцебиение, спазмы каждую ночь, несмотря на самую строгую диету; у меня головные боли, которые повторяются ежедневно в один и тот же час, и т. д. и т. д. Таблетки Виши не принесли мне ощутимой пользы - я стал принимать пилюли, прописанные мне парижским д-ром Рейе. Но довольно на эту тему - желудок мой расстроен не вчера - я к этому привык. Правда, некоторые врачи уверяли меня, что но в порядке мое сердце, и все очень плохого мнения о моих нервах... Признаюсь вам, что их наука всегда внушала мне весьма слабое доверие, и в этом деле, как и во всех других, я предпочитаю плыть по течению, даже не совершая тех "rare and great efforts" {редких и энергичных усилий (англ.).}, которые подчеркнул чей-то карандаш в "Алой букве"2.

Вам знаком этот карандаш?

Как это у вас случился вывих? Надеюсь, что, когда вы получите мое письмо, он уже пройдет. По газетам я вижу, что в Петербурге холера - будьте осторожны. Здесь у нас было два-три случая холеры, но никто но умер.

Итак, прелестная г-жа Калерджи в Петербурге. Вы ошибаетесь, если думаете, что я мог быть в числе тех, кто теснится у ее ног, как вы говорите; намного раз видел ее в Париже, в то время, когда она, между прочим, была совершенно влюблена "innamorata morta" {смертельно влюблена (итал.).} в генерала Кавеньяка; правду сказать, эта любовь улетучилась вместе с шансами на выборы в президенты упомянутого генерала... Она никогда мне не нравилась. Ее ум словно отшлифован гранями наподобие маленького алмаза, которому хотят придать как- можно больше блеска - а к тому же она вялая, томная, жеманная и избалованная - она томно поворачивает свою большую голову на пухлых плечах и едва шевелится... я люблю женщин стройных и подвижных телом и умом. Но я хорошо представляю себе, что она может нравиться и кружить головы - чего я от всей души ей и желаю.

В течение этой зимы я обязательно съезжу на несколько дней к Тютчевым3, но мне было бы трудно указать точно время моего визита Кстати, не могли бы вы спросит у гр. Толстого...-- по это, очень деликатный вопрос - адрес некоей г-жи Миллер, урожденной Пахметевой, которая, я думаю, живет в Рязанской губернии. Кажется, Толстой сильно влюблен в нее. Я хотел бы завязать с нею переписку - должно быть, я рассказывал вам, каким образом с нею познакомился - на маскараде. Если она так же остроумна на бумаге, как в разговоре, то ее письма должны быть очень интересными Но я согласен, что невозможно просить подобные сведения у графа - извините меня за столь странное предложение. Л между тем я был бы рад получить ее адрес.

До сих пор я ни минуты не скучал в деревне; правда, я много работаю. Дней через десять я поеду в Орел справиться, что ответили из Петербурга, и сообщу вам об этом.

Прощайте, дорогая и добрая княжна; будьте здоровы, счастливы и верьте в искреннюю привязанность, которую питает к вам

совершенно вам преданный

И. Тургенев.

P. S. Чтобы адрес был полным, мне надо бы также знать имя и отчество особы, о которой шла речь.