П. В. Анненкову - Письма (1855--1858) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

3 (15) января 1857. Париж

Париж.

3/15 янв. 1857.

Идеалист с широким пузом, Ростбифа неуклонный жрец, Помещик, милый Русским музам, Бог опечаток - наконец!1 Что же Вы не отвечаете мне на мое давным-давно отправленное письмо?2 Разве друзья так поступают? Я бы и не написал к Вам, сохраняя гордую позу обиженного достоинства, если б не получил прилагаемого стихотворения от Некрасова, который непременно требует, чтобы я послал его Вам, для доставления во 2-й No "Современника"3. Исполняю его волю (он в Риме, больной, как его не потешить - кстати, А. И. Г. мне пишет, что для него "Некрасов в Риме" - все равно что "щука в опере")4. Стихотворение это - отрывок из большой поэмы, которую он теперь пишет.

Отрывок этот, как Вы увидите - безвреден.

Начал писать - так уж надо кое-что присовокупить. Во-первых, доложу Вам, что я здесь решительно ничего не делаю--да и не могу (однако маленький рассказ для Дружинина кончил5, в пику Вам - и на днях пошлю). Если это бездействие будет продолжаться, сотрудничество мое в знаменитом "Союзе"6 не будет стоить здорового ветра, пущенного крепким и усердным животом после могущественного обеда в Английском клубе. Кстати, мне Лонгинов успел уже прислать ответ Каткова на мой ответ в "Моск<овских> вед<омостях>". Я послал маленькое письмо, в котором всю вину беру на себя7. Эта возня и хлопоты из-за такого вздора мне кажется слишком нелепой; надо прекратить ее à tout prix. Стало быть, делать нечего, что пишут целые столбцы - о чем же? Об инфузории, о повести (и прескверной повести, entre nous soit dit). Я было думал преблагополучно сжечь ее, а теперь, пожалуй, придется ее напечатать8.

Получаю я письма от Толстого, которые меня радуют9. Малый, очевидно, умнеет и добреет. Полюбил Вас - это я ему всегда предсказывал. Вы эгоист - но в то же время идеалист - вот отчего Вас нельзя не любить Вы от меня ждете парижских новостей - не правда ли? Но я не расположен говорить о них - в сущности потому, что лень делать rêsumê, a распространяться еще неприятнее, да и кроме того - много новых сделано мною знакомств но симпатического нового лица не попалось до сих пор. Один мне только человек понравился, Греви, бывший главою умеренных республиканцев в законодательном собрании. Голова не широкая - как у французов - но ясная как день - и здравого смысла (не в дюжинном смысле) много. Вижу я также одного дьявольски умного жидка, Оппенгейма (бывшего члена du gouvernement provisoire в Бадене в 49 году) - познакомился с двумя-тремя Русскими: с Вашим приятелем, Грибовским - да еще с князем Орловым (раненым), который мне чрезвычайно понравился. Сколько я могу судить, честная и добрая душа. Он вовсе не так обезображен, как мне говорили, здесь еще есть князь Мещерский, безногий (брат известной Вам княжны С<офии> Ивановны", у него дочь - прелестнейшее существо, воплощенная Гретхен. К сожалению, она по-Русски не говорит ни полслова. В какой восторг приходят здешние барыни от "Детства" Толстого - этого описать нельзя! Надобно будет перевести эту вещь чрез посредство унылого Делаво10. Вы его знаете?

Напишите мне слова два об Ольге Александровне. Да кстати, проездом через Москву познакомьтесь непременно с сестрой Толстого. А что биография Станкевича - когда выйдет?11 Огарев в последнее время написал кучу поэм; его несет четырехстопным ямбом12. Попадаются весьма хорошие вещи, но сыворотки все-таки ужасно много. Двадцать, тридцать стихов сряду чистейшей воды с крупицей задушевного сахара... Эдак нельзя. Но над иным улыбаешься невольно - у него какой-то презабавный юмор; вдруг из среды ноющих и хныкающих звуков à la Bellini13 - высунется вздернутый нос à la Odry...14 Однако, как я выражаюсь: нос из звуков... В какое негодование пришел бы мой учитель российского языка Дмитрий Никитыч Дубенский, называвший Пушкина "змеей, одаренной соловьиным пеньем"15.

Я что-то завираюсь. Прощайте, толстый человек - да напишите же мне. Скажите мне, как встретила критика мои 3 книжки16. Да заставьте "Современник" заплатить Вам порто этого письма. Вольно ж было Некрасову посылать свою штуку через Вас.

Addio, caro Annenkovini!

Non manjiar tutta teliatini!

Ив. Тургенев.

P. S. Кстати! Узнайте, пожалуйста, непременно, находится ли графиня Ламберт в Петербурге - и пришлите мне ее адресс. Кажется: на Фурштадтской, в собств<енном> доме. Но наверное не знаю.