А. А. Фету- Письма 1859-1861 - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

16(28) июля 1860. Куртавнель

Куртавнель.

16/28-го июля 1860.

Милейший Афанасий Афанасьевич, я уже писал Вам отсюда1, но вчера получил здесь Ваше письмо, пущенное от 2/14-го июля из Мценска2 (почта у нас, как капризная женщина - всегда удивляет неожиданностью) - и спешу отвечать. Я до некоторой степени даже обязан отвечать - ибо Вы находитесь в хандре, по милости рефлексии, которую, по Вашим словам, я на Вас накликал. Вот тебе и раз! Во-первых, сколько мне помнится, Вы, уже до знакомства со мною, были заражены этой, как Вы говорите, эпидемией - а во-вторых, в наших спорах я всегда восставал против Ваших прямолинейно-математических отвлеченностей - и даже удивлялся тому, как они могут уживаться с Вашей поэтической натурой. Но дело не в том. Мне хочется рассеять одно Ваше заблужденье. Вы называете себя отставным офицером, поэтом, человеком (да кто не отставной человек? скажу я - Sire, qui est-ce qui a des dents?3) - и приписываете Ваше увядание, Вашу хандру отсутствию правильной деятельности... Э! душа моя! всё не то... Молодость прошла - а старость еще не пришла - вот отчего приходится узлом к гузну. Я сам переживаю эту трудную, сумеречную эпоху, эпоху порывов, тем более сильных, что они уже ничем не оправданы - эпоху покоя без отдыха, надежд, похожих на сожаления, и сожалений, похожих на надежды4. Потерпим маленько, потерпим еще, милейший Афанасий Афанасьевич, и мы въедем наконец в тихую пристань старости, и явится тогда и возможность старческой деятельности и даже старческих радостей, о которых так красноречиво говорит Марк Туллий Цицерон в своем трактате: "De senectute"5. Еще несколько седин в бороду, еще зубочек или два изо рту вон, еще маленький ревматизмец в поясницу или в ноги - и всё пойдет как по маслу! А пока, дабы время не казалось слишком продолжительным, будемте стрелять:

Кстати о тетеревах, я надеялся, что получу от Вас описание Ваших первых охот в Полесье - а Вы только еще собираетесь! Это худо. Уверен, что об эту пору Вы уже загладили свою вину и наохотились вдоволь. А во Франции бог знает когда наступит время охоты! Здесь у нас стоит настоящая зима, зуб на зуб не попадешь, ежедневные дожди - мерзость! Никто не может сказать, когда начнется и кончится жатва. Впрочем, и что за охота! Вечные куропатки и зайцы! Что же касается до времени моего возвращения на родину, то я, пока, ничего не могу сказать определительного. На днях разрешится вопрос: придется ли мне зиму провести в Париже - или вернусь я к вальдшнепам в Спасское6.

А насчет покупки земли, употребления Вашего капитала и т. д.-- позвольте Вам дать один совет: не давайте этой мысли Вас грызть и тревожить - не давайте ей принять вид d'une idee fixe. "Не хлопочи" - сказал мудрец Тютчев - "безумство ищет"...7 Придет час, придет случай - и прекрасно. А метаться навстречу часа, навстречу случая - безумство. "Tout vient a point a qui sait attendre". Именье невозможно покупать с точки зренья - что делать, мол, нечего!

Толстые, сколько я могу предполагать, все в Содене8; вероятно, кто-нибудь из них написал мне в Париж, poste restante9.-- Я отсюда еду через несколько дней в Англию"на остров Уайт10, на морские купанья, если только море не замерзло.

10 000 раз кланяюсь Вашей жене, Борисову, крепко жму Вам руку и остаюсь

невинный в заражении Вас

рефлексией

Ив. Тургенев.