П. В. Анненкову - Письма 1859-1861 - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

16(28) января 1861. Париж

Париж,

16(28) января 1861.

Наконец получил я столь давно ожиданное от Вас письмо1, милый друг - и Вы, вероятно, не будете сомневаться в моих словах, когда я скажу Вам, что никто изо всех Ваших приятелей так искренно не обрадовался сообщенному Вами известию, как я. Моя привязанность к Вам старинная, сердечная, а потому и радость была большая. Вам известны также мои чувства к Вашей будущей жене2, которой прошу передать мой самый дружеский и горячий привет. Теперь это событие - столь неожиданное с первого разу - кажется мне совершенно естественным и необходимым - и чем больше я о нем думаю, тем отраднее и прекраснее представляется мне Ваша будущая жизнь. Слава богу! Свил себе человек гнездо, вошел в пристань - не все мы, стало быть, еще пропали! То, о чем я иногда мечтал для самого себя, что носилось передо мною, когда я рисовал образ Лаврецкого - свершилось над Вами - и я могу признать всё, что дружба имеет благородного и чистого, в том светлом чувстве, с которым я благословляю Вас на долгое и полное счастье. Это чувство тем светлее, чем гуще ложатся тени на собственное мое будущее; я это сознаю и радуюсь бескорыстию своего сердца.

Марья Алекс<андровна>, которой я сообщил Ваше письмо, от души Вас поздравляет.. Я непременно хочу увидеть вас обоих перед вашим отъездом в деревню. Я и без того хотел вернуться в Россию в апреле месяце, а теперь это уже дело решенное. 15(27) апреля я в Петербурге - может быть, даже раньше3. Посмотрю на Вас, прочту Вам свою новую повесть и отпущу Вас - с богом - "к четырехугольным грибам"4. Итак, ждите меня через три месяца.

Я получил длинное письмо от Основского, и оказывается, что он действительно был оклеветан - и достоин сожаления. До него, между прочим, дошли слухи - будто я поручал Вам употребить против него полицейские меры5; будьте так добры, напишите ему в двух словах, что я ничего подобного Вам не поручал: это поднимет этого придавленного человека, который в одно и то же время разорен и опозорен. Зная Ваше доброе сердце, я не сомневаюсь в том, что Вы немедленно это сделаете. Я не мог не усомниться в нем, вследствие писем от его же приятелей6, но я никогда не позволил бы себе осудить окончательно человека бездоказательно.

Ну, а за сим - прощайте. Еще и еще поздравляю Вас и крепко Вас обнимаю и лобызаю в обе ланиты; а Вашей невесте позволяю себе поцеловать руку. Кланяйтесь всем приятелям и будьте здоровы и благополучны. Любящий Вас Ив. Т.