Полине Виардо - Письма 1862-1864 - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

No 15

С.-Петербург.

Гостиница "Франция".

3/15 февраля 1864.

Понедельник.

Дорогая и добрая госпожа Виардо, я получил ваше письмо из Лейпцига с вариантами "Птички"1, но вам, вероятно, уже известно, что Боденштедт прислал мне полный перевод2, разумеется, он и пойдет. Первые шесть романсов уже полностью набраны. Иогансен клянется, что и с остальными управятся до конца будущей недели.-- Я выезжаю отсюда, опять-таки, si Dios qiu'ere {если бог даст (исп.).} - в среду, 19 февраля/2 марта, т. е. чуть больше, чем через две недели. Никогда еще время не тянулось для меня так медленно. Стараюсь работать, чтобы оно шло быстрее. Вчера у нас было заседание нашего общества помощи нуждающимся литераторам. Ждали запросов со стороны нетерпеливых, тех, кого здесь с моей легкой руки (я впервые ввел это слово в "Отцах и детях") зовут "нигилистами"; нас они находят чересчур благоразумными; но всё сошло отлично; в комитет выбраны люди умеренные (меня выбрали членом комитета и председателем ревизионной комиссии)3. Потом состоялся обед в честь нашего покойного собрата Дружинина4; мы много говорили, ничего особенного не сказав; много ели и пили - в особенности я - за что и поплатился довольно сильным недомоганием (вы узнаете меня, не правда ли?), но ведь там были трюфели. Сегодня выпил лишь чашку чаю и ложусь спать, испытывая волчий голод, утолять который не стану.

Только что выправил корректуру моей "фантазии"5. Жребий брошен.-- Будут ли ее ругать или хвалить, я отнесусь к этому равнодушно; и вы не усомнитесь в этом, когда узнаете, что журнал, где она будет напечатана, выйдет, когда я уже буду в Баден-Бадене. Вы уже там; быть может, именно сейчас подъезжаете к городу, и мысль моя следует за вами и сопровождает вас в момент вашего возвращения в ваше милое гнездышко. Не очень-то гордитесь,-- еще немного, и я сделаю то же. (Не забудьте, прошу вас, справиться о положении, занимаемом синдиком по делам о несостоятельности: из письма Полинетты, только что полученного мною, в сравнении с тем, что она говорила, а возможно, и думала раньше, я вижу, что брак этот теперь ей больше по душе6. О розовая мечта, сколь трудно ты достижима!) Вечер провел у некой г-жи Виноградской, в которую когда-то был влюблен Пушкин. Он посвятил ей несколько стихотворений, признанных одними из лучших в нашей литературе. В молодости, должно быть, она была очень хороша собой и теперь еще при всем своем добродушии (она не умна) сохранила повадки женщины, привыкшей нравиться. Письма, которые писал ей Пушкин, она хранит как святыню; мне она показала наполовину выцветшую пастель, которая изображает ее в 28 лет: белокурая, с нежным и очаровательно наивным беленьким личиком, с наивной грацией, с удивительным простодушием во взгляде и улыбке... немного смахивает на русскую горничную вроде Параши. На месте Пушкина я бы не писал ей стихов. Ей, по-видимому, очень хотелось познакомиться со мной, и, так как вчера был день ее ангела, мои друзья преподнесли ей меня вместо букета. У нее есть муж, на двадцать лет моложе ее: приятное семейство, даже довольно трогательное, но и комичное7.

Прощайте, до среды... а затем, через две недели... Будьте здоровы; всем от меня передайте тысячу приветов. Очень нежно целую ваши руки.

Der Ihrige {Ваш (нем.).}

И. Т.