Полине Виардо - Письма (1866-июнь 1867) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

С французского:

Москва.

В доме Удельной конторы.

Пречистенский бульвар.

Вторник, 14/26 марта 1867.

Уф! дорогая госпожа Виардо, что за дни я только что пережил! Расскажу вам о них подробно. Вы помните, что в субботу я должен был уехать в Спасское. Действительно, около половины шестого я отправился в путь с камердинером и моим управляющим1. Железная дорога идет отсюда до города, именуемого Серпухов - в 90 верстах от Москвы; там ждали меня крытые сани для продолжения путешествия. Уже с утра я чувствовал себя неважно; только что я расположился в вагоне, у меня начался жестокий кашель, который становился все сильнее; прибыв на серпуховский вокзал, находящийся в четырех верстах от города, я тем не менее уселся в мои сани; но, из-за страшнейших ухабов (вы знаете, что это такое) на протяжении этих ужасных четырех верст, я добрался до Серпухова в сильнейшей лихорадке. О продолжении путешествия нечего было и думать. Я провел бессонную ночь в жалкой гостиничной комнате с пульсом сто ударов в минуту и кашлем, раздиравшим мне грудь, и в этом плачевном состоянии с семи часов утра я вновь должен был подвергнуть себя пытке на "ухабах" и чуть живой дотащился до железной дороги и до Москвы. Дом Маслова показался мне сущим раем после этого ада2 - я сейчас же послал за врачом - и, благодаря потогонным, слабительным и прочим лекарствам, сегодня я уже в состоянии написать вам и рассказать о моих бедах. Это оказался лишь довольно сильный бронхит - через три или четыре дня от него не осталось и следа. Но вот досада! Путешествие в Спасское необходимо сейчас более, нем когда-либо - моего управляющего я наперед отправил - придется возобновить попытку, а здесь в России наступает время, когда из-за таяния снегов всякое сообщение прекращается. Что если б дядя образумился и согласился устроить все дела письменно! Но он на это не пойдет, не захочет. Я собрал, однако, все силы и написал ему сегодня длинное письмо, быть может, оно произведет на него некоторое впечатление3. Как видно, я попал в славную переделку. Но меня утешает мысль, что все это могло оказаться еще хуже. Я буду держать вас в курсе того, что со мной произойдет.

Третьего дня, возвратившись домой, я получил большое удовольствие совсем иного рода: нашел два ваших письма - то, что вы послали в Петербург, и другое, на адрес Маслова (написанный весьма точно) - и письмо от Виардо4. Если изобретатель электрического телеграфа - великий человек, то нельзя обойти молчанием и изобретателя письменности - Кадма, как я полагаю5. Какая прелесть этот листок бумаги, являющийся к вам издалека и приносящий физический и духовный отпечаток жизни дорогого вам существа! Я читал и перечитывал эти дорогие письма - и думаю, что они-то меня и вылечили. Вот увидите, в конце концов я влюблюсь в королеву и весь прусский королевский дом, они, право же, очень милы по отношению к вам6. Это делает им большую честь - но все же я им за это признателен. Что касается программы вечера у Пича - это невероятно - я представляю себе возгласы "браво". Услышать бы сейчас хоть разочек "Räthsel" {"Загадку" (нем.).}7! Вот когда следует повторять: терпение, терпение! Завтра мне обещают принести первые корректуры моего романа8. Подумать только, что все дела, из-за которых я приехал в Россию, только начинаются8... Не надо слишком долго задерживаться на этих мыслях - не то моя лихорадка вернется. Я продолжу завтра; надеюсь, что буду в состоянии сообщить вам, что я уже выздоровел. Моя нога почти в нормальном состоянии; сапог я обновлю дня через три-четыре, когда смогу выйти из дому. Напишите мне, пожалуйста, сколько новых учениц привезли вы с собой в Баден-Баден10. Что до г-жи Шредер, то она лишь получила по заслугам.

Среда.-- Мой бронхит совсем или почте совсем исчез - он был кратковременным и без последствий. Послезавтра я снова пойду на приступ Севастополя11, в Спасском я проведу лишь два дня. До того я вам еще напишу отсюда. Ох, что за наказание, вся эта поездка, что за наказание! Ну, да лишь бы у вас все было хорошо. Тысяча приветов доброму Виардо (надеюсь, что его прострел прошел, как мой бронхит) и всем остальным; со всей силой моей привязанности жму ваши руки. Будьте здоровы.

Der Ihrige {Ваш (нем.).}

И. Т.