П. В. Анненкову - Письма (Июнь 1867 - июнь 1868) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

5 (17) марта 1868. Баден-Баден

Баден-Баден.

19 {Так в тексте публикации.} (5)-го марта 1868.

Милый Павел Васильевич! В ответ на Ваше письмо1 имею сообщить Вам несколько сведений и, как водится, кой о чем попросить Вас.

Здоровье Виардо восстановляется быстро; я передал ему выражение Вашего участия, и он благодарит Вас искренно. В пятницу или в субботу я уезжаю на неделю в Париж. Дней пять тому назад я Вам послал, потехи ради, один экземпляр французского перевода "Дыма"; не знаю, дойдет ли он до Вас. В апрельской книжке "Revue des Deux Mondes" будет помещена "История лейтенанта"2; я уже поправил корректуру. Кстати, Вы мне не говорите, какое мнение существует в публике по поводу этой шалости3. Вероятно, никакого нет. В немецких журналах довольно много попадалось статей обо мне; иные выходили даже чересчур хвалебные. Весной, быть может, привезу Вам кое-что - статью Юлиана Шмидта обо мне4. Я Вам потому говорю только о себе, что, к сожаленью, о других русских литераторах я никогда ничего не встречал, даже о Пушкине нет ничего, кроме весьма поверхностных отзывов. Это пока делает {Так в тексте публикации.}, что Германия, в сущности, гораздо меньше занимается нами, чем даже Франция.

Ахматова доконает меня своею неаккуратностью; мне бог знает как совестно перед М. Дюканом; по получении этого письма сделайте одолжение - подпишитесь на ее глупое "Собрание", вырежьте оттуда роман Дюкана с моим предисловием5 и немедленно пришлите сюда.

Вы пишете, что в наш век ничего нельзя понять: я вспомнил о Вас, то есть о Вашем изречении, читая речь министра Руэра, который с пеной у рта ругает и попирает ногами тот самый закон (о свободе собраний), который предлагает от имени правительства и обязан защищать6. Наполеон уверяет, что исполнен либеральных стремлений, а держит у себя такого отлично выправленного бульдога, каков Динар. "Кого тут обманывают?" - спрашивает Фигаро у Бомарше7.

Итак, В. П. Боткин одержим лихорадкой... Представьте себе, что я нисколько не сожалею о нем! Кстати, по приезде в Петербург я уже у него останавливаться не намерен и попрошу Вас взять мне комнату у Клея {В тексте публикации ошибочно: Олея} или у Демута. Об этом мы еще спишемся.

С дядей я разделался по русской пословице: "Наша взяла, а рыло в крови". Я выкупил мои безденежные посмертные векселя за 20 000 р. сер. наличными денежками: хороший куш в нынешнее голодное время для злополучного старца! Прощайте, обнимаю Вас и кланяюсь Вашей милой жене,

Ваш Ив. Тургенев.