“Молодая Россия” в романах И.С.Тургенева

В романах “Рудин” (1856), “Дворянское гнездо” (1859),”Накануне” (1860), “Отцы и дети” (1862) душевный склад Тургенева проявился с особой полнотой. Эти произведения посвящены русской молодежи, а значит, становлению характера и убеждений, выбору жизненному пути, осмыслению своего места в жизни, своего отношения к родному народу и человечеству и, конечно, любви: ею автор всегда испытывает своих героев. Во всех романах так или иначе возникает тема взаимоотношения поколений, которая имела для Тургенева острейшее личное значение и представлялась важнейшей для любой семьи, для общества, для человеческой культуры в целом. А в целом его романы представляют собою художественную историю “молодой России” второй половины XIX века.

Писателю был присущ не только постоянный интерес к молодежи, но и глубочайшая сердечная привязанность к ней. Автор как будто чувствует себя среди своих молодых героев примерно так, как это изображается в его романе “Рудин” (1856).

Тургенев воссоздал здесь ту духовную атмосферу, в которой сложился он сам как писатель и человек и которая всегда чувствовалась и в его собственном облике, и в облике любимых его героев.

Тургеневу, непримиримому противнику рабства, молодежь была близка и как самая динамичная и радикальная часть общества. Подобно всем мыслящим людям России, писатель видел необходимость реформирования ее социальной организации на началах гуманизма, внесословного равенства людей перед законом, свободы от насилия. Сторонником революционного переустройства России Тургенев никогда не был. Свое мнение на этот счет он выразил цитатой из “Капитанской дочки” А.С.Пушкина: “Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!” Но Тургенев понимал и нетерпеливое стремление молодежи к обновлению своей страны, ее возмущение крепостничеством, продажностью и произволом властей, ее боль за некогда могучую державу, оказавшуюся бессильной в защите своей независимости, как это произошло во время Крымской войны 1853–1856 гг.

Как раз в разгар Крымской войны был задуман писателем первый его роман – “Рудин” (1856) “Уступая некоторым другим произведения г.Тургенева в художественной выдержанности целого, “Рудин” должен быть поставлен, по глубине и живости содержания, им охватываемого, по силе и по самому характеру впечатления, им производимого, очень высоко,” - писал Н.А.Некрасов в своих заметках 1856 года.

Идея этого романа – показать тип некоторых людей, стоявших во главе умственного и жизненного движения, постепенно охватывавшего все более и более значительный круг в лучшей части общества. Эти люди имели огромное значение. Их нельзя не уважать, несмотря на все их недостатки. Их идеи не могли воплотиться в жизнь только по той причине, что не была готова еще почва для их осуществления. Отрицательную сторону их воззрений и чувств прекрасно показал Тургенев. Не столь ясно и полно представлена им положительная сторона в типе Рудиных. Вероятнее всего, по мнению Некрасова, “произошло это оттого, что г.Тургенев, сознавая в себе очень сильное сочувствие к своему герою, опасался увлечения, излишней идеализации и вследствие того иногда насильственно старался смотреть на него скептически. Оттого характер Рудина действительно не столь отчетливо представлен, как многие другие характеры той же повести”. Другие персонажи очерчены почти безукоризненно, а создание такого характера, как Лежнев, открывает ту сторону в таланте Тургенева, который “вообще не встречался в русских писателях последней эпохи”.

Ум, образованность, красноречие Рудина вначале поражают читателя. Его внешний облик, манера держать себя со “спокойствием и изящной учтивостью вызывает симпатию. Благородные идеи героя пленят душу семнадцатилетней Натальи Ласунской, дочери хозяйки имения, где гостит герой. Она обладает ясным умом, сильным характером, чуткой душой и жадно впитывает идеи добра и правды, проповедуемые Рудиным. Ее образ открывает галерею обаятельных женских образов – “тургеневских девушек”.

Рудин не выдерживает испытание любовью. Первое же препятствие заставляет его принять малодушное решение: “покориться”.

Рудин не смог отстоять право на счастье, на любовь, но он выдержал другие испытания: он смог остаться честным бедняком, не расстался со своими убеждениями и до последней минуты стремился к деятельности, направленной на общее, а не на личное благо. Жизнь его не была бесполезной. Горячие речи Рудина будили мысль, волновали сердца его молодых слушателей. “Доброе слово – тоже дело”, - замечает один из героев.

Роман завершается сценой гибели Рудина. Он погибает с красным знаменем в руках на парижских баррикадах.

В “Рудине” и особенно в следующем тургеневском романе “Дворянское гнездо” поражает поразительная тонкость в изображении человеческой психологии. Тургенев полагал, что писатель должен быть психологом, но тайным. Можно представить, какое впечатление произвел роман на современников писателя, читая письмо М.Е.Салтыкова-Щедрина к П.В.Аннекову: “Я давно не был так потрясен, но чем именно – не могу дать себе отчета”.

Несчастье действует на людей различно, смотря по степени их ума и нравственных сил: одних оно убивает, повергает в апатию или ожесточает. Можно считать их людьми со слабой волей или слабым умом (они считают себя несчастными избранниками, жертвами, преследуемыми роком). К числу таких “жалких, больных людей” принадлежат все герои Байрона и его последователей. Других же людей несчастье возвышает и очищает. Оно является толчком, заставляющим человека задуматься, “оглянуться на себя”. После такого толчка эти люди становятся терпимее к другим, понимают чужие страдания. Несчастье становится для них школой, приобретенным опытом. Только таких людей можно назвать “людьми крепкими и нравственно здоровыми”. К числу таких людей принадлежал Лаврецкий. Пока можно бороться, он не отступает, а где нет другого исхода – покоряется с “мужественным достоинством”. Как писал Д.И.Писарев: “На личности Лаврецкого лежит явственно обозначенная печать народности”. Он, как русский человек, страдает про себя, способен скорее к тихому чувству, продолжительной тоске, чем к бурным взрывам отчаяния, страсти.

Все действующие лица “Дворянского гнезда” целиком взяты из того времени, когда был написан роман, ни одно из них не обогнало своего века. Это замечание оказалось применимым к личностям Паншина и Лаврецкого. Но самым ярким его подтверждением является характер Лизаветы Михайловны Калитиной, “одной из самых грациозных личностей, когда-либо созданных Тургеневым”. Лиза – девушка, богато одаренная природой; в ней много свежей, неиспорченной жизни, в ней “все искренне, неподдельно”.

Воображение, настроенное с детства рассказами набожной, но неразвитой няньки, и свойственное каждой женской впечатлительной природе чувство получили полное преобладание над критической способностью ума. Не умея анализировать других, Лиза не может анализировать и собственной личности, считая это грехом. В жизни она отступает от всякой борьбы, с покорностью принимает любое несчастье, как справедливое наказание. “Мы были наказаны”, - говорит она Лаврецкому. Но “за что?” - она не может ответить, между тем убеждение ее настолько сильно, что Лиза признает себя виновной.

Говоря о воспитании Лизы, Тургенев дал нам ключ к объяснению как нравственной чистоты ее убеждений так и излишней строгости и односторонности ее взгляда на жизнь.

Как и в “Рудине”, в “Дворянском гнезде” ощутима жажда деятельности – и не ради собственного благополучия, даже не ради счастья. В конце романа мы слышим размышления Лаврецкого о “молодых силах”, вырастающих в усадьбе, где уже нет Лизы, о том, что им предстоит “дело делать, работать”.

Эти “молодые силы” появились в романе “Накануне”. Елену Стахову и Дмитрия Инсарова, главных героев произведения, Тургенев назвал “провозвестниками новой жизни”.

Елена - девушка с серьезным складом ума, с “энер-гической волей”, с гуманными стремлениями сердца. Она росла одна, без подруг, совершенно сво­бодно. Елена рано приучила себя к самостоятельному размышлению, к сознательному взгляду на все окружаю­щее. С годами в ней росло чувство сострадания о чужих несчастьях. Познакомившись с нищей девочкой по имени Катя, Елена прониклась любовью к ней, часто тайно встречалась в саду с ней, дарила подарки. После смерти Кати Елена стала презирать или, по крайней мере, равнодушно относиться к излишествам богатой жизни. Вскоре “вся душа Елены загорелась жаждою деятельного добра, и жажда эта стала не первый раз удовлетворяться обычными делами милосердия, какие возможны были для Елены,”- так писал Н.А.Добролюбов. “Нищие, голодные, бедные ее занимали, тревожили, мучили; она видела их во сне, расспрашивала о них всех своих знакомых”. Даже “все притесненные животные, худые дворовы собаки, осужденные на смерть котята, выпавшие из гнезда воробьи, даже насекомые и гады находили в Елене покровительство и защиту: она сама кормила их, не гнушалась ими”.

Пустых ласк и нежностей она не любила и не придавала значение словам без дела, уважала практически-полезную деятельность.

В неопределенности, бездействии при беспрерывном ожидании чего-то дожила Елена до двадцатого года своей жизни. Она осознает, что ее силы пропадают даром, что жизнь ее пуста.

Вскоре встречаются ей четыре человека, из которых один “привлекает к себе всю ее душу”.

Это болгарин Дмитрий Инсаров, питающий в душе страстное желание освободить свою родину, этой мысли он предается полностью. Он не может представить себя отдельно от родины. Как писал Н.А.Добролюбов: “Он также живет накануне великого дня свободы своей родины, в котором существо его озарится сознанием счастия, жизнь наполнится и будет уже настоящей жизнью”.

Любовь к свободе у Инсарова не в сердце, не в рассудке, не в воображении: она у него во всем организме, слилась с ним в одно целое. Поэтому при всей обыкновенности своих способностей, при отсутствии блеска в своей натуре, он стоит намного выше, чем блестящий Шубин и умный Берсенев, хотя оба они тоже люди благородные и любящие. Елена пишет в своем дневнике: “Андрей Петрович, может быть, ученее его (Инсарова), может быть даже умнее... Но, я не знаю, - он перед ним такой маленький”.

Все обаяние Инсарова заключается в величии и святости той идеи, которой проникнуто все его существо. Елена, жаждущая деятельного добра, но не знающая, как его делать, мгновенно поражается, еще не видевши Инсарова, рассказом о его замыслах. “Освободить свою родину, - говорит она, - эти слова и выговорить страшно - так они велики”. И она чувствует, что слово ее сердца наконец найдено, что она удовлетворена, что выше этой цели нельзя поставить себе и что на всю ее будущую жизнь хватит деятельного содержания, если она пойдет за этим человеком.

На вопрос Елены, отомстил ли он убийце своего отца, Инсаров отвечает: “Я не искал его. Я не искал его не потому, чтобы я не могу убить его, - я бы очень спокойно убил его, - но потому, что тут не до частной мести, когда дело идет об освобождении народа. Одно помешало бы другому. В свое время и то не уйдет”. Именно в этой любви к общему делу, в этом предчувствии его и заключается великое превосходство болгара Инсарова перед многими русскими героями.

После смерти мужа (Инсарова) Елена не могла уже вернуться в Россию, она поняла другую жизнь. “Вернуться в Россию? Зачем? Что делать в России?” - написала она матери и отправилась в Зару.

Автор предпочел лучше оставить ее судьбу в неизвестности, чем вернуть ее под родительский кров и заставить доживать последние дни в одиночестве.

В 1862 году был написан роман “Отцы и дети”. Он сразу же стал предметом ожесточенных споров, приобрел мировую известность. Скорее всего это произошло из-за того, что “чуткая рука художника нащупала больное место общества, обнажила явление, бессознательно волновавшее всех, но еще никем не формулированное ясно”. Этот роман ввел в круг “вечных образов” литературы еще один - Евгения Базарова.

Тургенев писал портрет поразившего его человека с возможной объективностью; Базаров заинтересовал его, побудил к творчеству, но не вызвал в нем родственных, сочувственных отзвуков. “Вот образ молодого поколения с его плюсами и минусами”, - говорил Тургенев читателю.

Базаров - человек сильный по уму и по характеру, составляет центр всего романа. Он - представитель молодого поколения того времени.

В университете Евгений содержал себя сам, жизнь была бедная, тяжелая. Из этой школы труда и лишений Базаров вышел человеком сильным и суровым. Прослушанный им курс естественных и медицинских наук развил его природный ум и отучил его принимать на веру какие-либо понятия и убеждения. Опыт стал для него единственным источником познания, личное ощущение - единственным и последним убедительным доказательством. Он признает только то, что можно потрогать руками, увидеть глазами. Все человеческие чувства он сводит на деятельность нервной системы. Д.И.Писарев писал: “То, что восторженные юноши называют идеалом, для Базарова не существует; он все это называет “романтизмом”, а иногда вместо слова “романтизм” употребляет слово “вздор”.” Базаров везде и во всем поступает только так, как ему хочется или кажется выгодным. Им не управляет никакой принцип, никакой нравственный закон. Базаров ни в ком не нуждается, никого не любит, никого не боится и поэтому никого не щадит.

“ - Мы действуем в силу того, что мы признаем полезным, - промолвил Базаров. - В теперешнее время полезнее всего отрицание - мы отрицаем...” В конце романа Базаров умирает. Его смерть - случайность. Это событие не находится в связи с общей нитью романа; оно не вытекает из предыдущих событий, но оно необходимо для художника, чтобы дорисовать характер своего героя.

Описание смерти Базарова составляет лучшее место в романе Тургенева. Писарев назвал этот эпизод “великолепным”.

“Если Базаров карикатура, - говорит Писарев, становясь в положение публики, - то объясните и представьте нам в настоящем свете то явление жизни, которое вызвало эту карикатуру, и покажите нам еще раз ту идею, которая породила это явление”.

П.Ф.Якубович писал: “Не за красоту слога, не за поэтические и живые описания картин природы, наконец не за правдивые и бесконечно талантливые изображения характеров вообще так страстно любит Тургенева лучшая часть нашей молодежи, а за то, что Тургенев был честным провозвестником идеалов целого ряда молодых поколений, певцом их беспримерного, чисто русского идеализма, изобразителем их внутренних мук и душевной борьбы, - то страшных сомнений, то беззаветной готовности на жертву. Образы Рудина, Инсарова, Елены, Базарова [...] - не только живые и выхваченные из жизни образы, но, как ни странным покажется это спервого взгляда, - это типы, которым подражала молодежь и которые сами создавали жизнь”.